«Загадка царства Урук»

Игра «Артефакт» вышла в свет в начале мая 2023 года и стала хитом в одночасье. Геймеры сметали её с онлайн-прилавков, критики превозносили в своих рецензиях. И надо отдать разработчикам должное, их продукт этого совершенно заслуживал: оригинальный детективно-приключенческий сюжет, великолепная графика, а самое главное – широкая свобода действий внутри игры захватывали с первых минут. Игра была отмечена престижными премиями, такими как Golden Joystick Awards, The Game Awards и недавно утверждённой провокационной московской премией Gavrilazalip. Удивительно, что на этом фоне как-то совершенно затерялся выход аддона к «Артефакту» под названием «Артефакт: загадка царства Урук», в котором игрокам предлагалось пройти одну дополнительную миссию.

Алексей Ветров скачал аддон две недели назад, и с тех пор жизнь его поделилась на время в игре и время вне её. Заядлый геймер, он уже давно установил правила касательно того, сколько времени в сутки он позволяет себе проводить в виртуальном мире, но с «Загадкой царства Урук» его дисциплина дала трещину. Вот и сейчас глаза уже покраснели и слезятся, а на часах три ночи, но он продолжает упрямо пялиться в монитор. Дополнительная миссия начинается подобно всем другим уровням: персонажу игры предлагается выследить и добыть некий артефакт, в данном случае древнешумерский, обладающий большой ценностью. Но существенное отличие аддона в том, что здесь игроку предоставляется ещё больше свободы действий по сравнению с основной версией игры: главный герой может заходить куда угодно и взаимодействовать практически с неограниченным количеством персонажей. Поначалу это вызывает восторг, который скоро сменяется недоумением, переходящим в растерянность. Очень быстро играющему становится совершенно непонятно, что делать. Альтер эго Алексея в игре зовут Сэм.

**********

Сэм стоит на дощатом полу пирса, занозой врезающегося в Тихий океан, и, положив руки на поручни, смотрит на запад, туда, где небо уже окрашивается закатными бронзовыми тонами. Каждый вечер палитра немного другая. По пирсу прогуливаются люди. Справа от Сэма толстяк в белой майке удит рыбу. В прошлый раз Сэм уже разговаривал с ним, рыбак рассказал ему о своём брате, который живёт в Мексике и тоже ловит рыбу в океане. Если Сэм когда-нибудь поедет в Тихуану, то должен непременно отведать той рыбы в забегаловке его брата, порекомендовал ему тогда толстяк, но адрес не назвал. Сегодня Сэм пришёл сюда не ради того, чтобы снова выслушивать эту историю. Неторопливой походкой он направляется в сторону набережной. У начала пирса под тремя пальмами, подвернув под себя ноги, сидит бездомный. На первый взгляд он мало чем отличается от тысяч других бездомных Лос-Анджелеса, и в прошлый раз Сэм не обратил на него внимания. Сегодня он всматривается в этого персонажа попристальнее. Голубоглазый, с прокоптившимся от солнца и ветра лицом, в затасканных штанах и майке цвета хаки, бездомный Сэму кого-то сильно напоминает. В руках нищего картонка с намалёванной надписью: Hungry broke traveling folk. Сэм подходит ближе и подаёт бродяге пять долларов. Тот хватает купюру и щурится на Сэма. Открывается окно диалога.

– God bless you man. You look lost, all good?

– I’m looking for something.

– If something needs to be found you go to Ali’s diner. That’s the place you go to.

– Where is it?

– East Hollywood, man.

– Thanks.

Бродяга не отвечает. Он внезапно теряет всякий интерес к Сэму и, опустив голову, молча таращится на тротуар перед собой. Функция выполнена. От этого персонажа больше ничего не добиться.

Руки в карманах, Сэм не спеша пересекает проезжую часть. Сумерки в виртуальном Лос-Анджелесе, как и в настоящем, короткие, и темнота падает на город внезапно. Уже зажигаются уличные фонари, автомобили горящими глазами фар обшаривают фигуру Сэма, перед тем как пронестись мимо. Сэм чувствует себя комфортно и безопасно, двигаясь в людском потоке покидающих пляж Санта-Моники. Как рыбка в огромном косяке. Слева слышится испанская речь и смех: это подростки, трое парней и две девушки, перебрасываются нехитрыми шутками. Они здоровые, загорелые, полные бурной энергии и уверенности, что всё у них всех будет хорошо. Справа от себя Сэм видит корейскую чету. Им около шестидесяти, их дети уже давно позаканчивали университеты, а семейный бизнес стабилен и уважаем. На их лицах чувство собственного достоинства и удовольствия от редкого свободного дня, проведённого у океана. Сэм мысленно помещает себя где-то между этими двумя полюсами – жгучей наивной молодостью и сдержанной умудрённой зрелостью. Наверное, именно поэтому как раз ему и доверили поиски артефакта. Он снова силится вспомнить, как он получил этот заказ, и вновь память упрямо отказывается служить ему в этом вопросе. Он видит проезжающее свободное такси и машет рукой.

**********

Алексей сидит за столиком в кафетерии напротив Мартина и смотрит, как шевелятся толстые губы его коллеги. Он слышит звуки, понимает, что речь идёт о какой-то офисной сплетне, но в упор не может разобрать, что к чему. Алексей спал всего два часа прошлой ночью, он в офисе с восьми тридцати и уже отсидел час на общем собрании и провёл телеконференцию. На этом его батарейка стала заканчиваться. В голове отрывочные картины, связанные с игрой, и ни одной мысли о политике капиталовложения бельгийского банка – их крупнейшего клиента. Алексей волевым усилием заставляет себя сосредоточиться на текущем моменте. Тем более к ним подсаживается Дан, их тимлид, и разговор принимает другой оборот.

– Есть движение, ребята, через неделю получаю ключи, – сообщает Дан со сдержанной радостью.

Тема живо волнует Алексея.

– Напомни мне, это тот дом в Челси? – спрашивает он коллегу, хотя прекрасно знает, что это именно тот дом.

– Ну да, – Дан вынимает из кармана смартфон и открывает раздел фотографий, – два этажа, свежий ремонт, тихая улица в двух шагах от Кингс-роуд, деревья во дворе.

Алексей с завистью разглядывает приобретение босса. Ему такое нескоро будет по карману. Престижные районы Лондона не любят людей, у которых на счету не водятся шестизначные суммы.

– Поздравляем! – говорит он Дану, и они с Мартином жмут руку своему начальнику.

– Как у вас продвигается? – по-деловому спрашивает Дан, разрезая на тарелке отбивную.

– Я посмотрел две квартиры на прошлой неделе, – выпаливает Мартин. – Обе в Ислингтоне. Мы с женой пытаемся сбить цену за одну из них, и если получится, то сделаем предложение.

Дан одобрительно кивает, и Мартин довольно улыбается.

– А у тебя как? – вопрос начальника адресован Алексею.

– В субботу буду смотреть один дом в Кэмдене, – бросает он небрежно.

– В Кэмдене? – переспрашивает Мартин с недоверием, прищурив правый глаз.

– Да, вроде неплохой вариант, но пока сам не увидишь, наверняка не скажешь, – с деланным безразличием говорит Алексей, наслаждаясь моментом.

– Ну да, наверняка рядом железка, или всё загазовано, или бомжи трутся, – начинает перечислять Мартин.

Алексей улыбается в ответ. Он знает, что утрёт нос Мартину, если обзаведётся недвижимостью в Кэмдене, оттого тот и бесится.

– Разве ты не собирался в Амстердам на этих выходных? – обращается Дан к Алексею, вытирая рот салфеткой.

Алексей в очередной раз поражается памяти тимлида. О возможной поездке в Амстердам Алексей обмолвился на работе лишь раз пару месяцев назад.

– Я решил повременить с путешествиями, пока не решу вопрос с домом.

– Правильно, – соглашается Дан, – это топ-приоритет. Инвестиция в недвижимость – это самое лучшее, с чего можно начать растить свои финансы.

Алексей согласен, сперва дом, потом всё остальное. Тем более что он так и не нашёл, с кем полететь в Амстер.

Задержавшись на работе до шести, Алексей наконец покидает офис и неспешно направляется к станции метро. Вокруг раскинулся деловой район Сити, вверх вздымаются исполинские конструкции из железобетона и стекла. Многих подавляет эта часть Лондона со своей лишённой души архитектурой. Но Алексею небоскрёбы видятся иначе. Гладкие фасады зданий – будто дороги в небо, прямые, как взлётные полосы, и он надеется, что, разогнавшись по ним, он поднимется над обычной обывательской жизнью. Станет одним из избранных.

Алексея глотает разинутый рот подземки, обдав перед этим струёй тёплого несвежего воздуха. В тесном вагоне все сидячие места заняты, и он стоит все полчаса дороги. Ему повезло, что он живёт недалеко.

Перед тем как идти к себе, Алексей заворачивает в местный супермаркет. Там он встречает знакомого поляка, Марчина, и они несколько минут болтают. Марчин работает на стройке. Он рассказывает, как кто-то у них сегодня чуть не сорвался с десятого этажа, но спасла страховка. Спасибо британским требованиям по безопасности на рабочих местах. Алексей согласен: с чем с чем, а с этим здесь порядок.

На выходе из магазина на бетонной площадке под козырьком сидит бездомный. Взгляд Алексея равнодушно скользит по нему и вдруг замирает, прикованный к лицу. Алексей останавливается, и какая-то дородная женщина в розовом спортивном костюме чуть не налетает на него. Алексей слышит недовольный писк, но не обращает на это внимания. Перед магазином Lidl, в двух шагах от переулка, в котором живёт Алексей, среди вороха грязного тряпья сидит бездомный из компьютерной игры и смотрит на Алексея чистыми голубыми глазами. Видимо, замешательство прохожего становится слишком явным, и бездомный спрашивает:

– Всё в порядке, брат?

Алексей, встрепенувшись, вдруг осознаёт весь идиотизм ситуации.

– Да, да, всё в порядке, извини.

Смущённый, он начинает рыться в карманах, но не находит никакой мелочи. Наконец он смотрит внутрь пакета с покупками.

– Яблоко пойдёт? – спрашивает он.

– Мне что угодно в помощь, брат, – отвечает бездомный.

Алексей протягивает ему большое красное яблоко и, развернувшись, уходит прочь. Уже в пути он смеётся над собой. Мало ли на свете голубоглазых бомжей схожей комплекции. Надо играть поменьше, а спать побольше, чтобы впредь не мерещилось. Почти успокоив себя этими мыслями, он доходит до дома – террасного лилипута, вжатого в длинный ряд таких же карликов. Алексей снимает его с ещё двумя сожителями. Хоум, свит хоум.

**********

Сэм сидит на широком диване из красного кожзаменителя. На столе перед ним горячий кофе и два пончика. Пришлось сделать заказ, иначе симпатичная худощавая официантка не вступала с ним в контакт. В этот ранний час посетителей много, всякий хочет перехватить что-то, перед тем как окунуться в пучину дел. Наконец девушка с обворожительной улыбкой снова появляется перед его столиком.

– More coffee?

– No, thanks. May I speak to the owner?

– Is there a problem? – удивлённо поднимает брови официантка.

– No, everything’s fine, I just need to speak to him about something.

– Anything I should pass?

– Please tell him that my name’s Sam and there’s something I need to find.

Официантка исчезает где-то в глубине кафе. Сэм смотрит в окно, но ничего интересного не видит. Парковка, бульвар Санта-Моника, чёрный бездомный, толкающий тележку с пожитками, заколоченные окна в закрытом магазине на другой стороне улицы, низкие дома, низко висящие провода и высокое голубое небо. Вскоре девушка появляется снова и делает ему знак следовать за ней. Они проходят мимо стойки на кухню, где орудуют повара, а оттуда в плохо освещённый коридор, заканчивающийся пожарным выходом. Ещё одна дверь закрывает вход в боковое помещение. Официантка игриво улыбается и оставляет Сэма в одиночестве. Он берётся за ручку. Внутри маленькой комнаты что-то вроде рабочего кабинета. Вдоль боковых стен – стеллажи с папками, книгами и разным хламом, а напротив входа – широкий деревянный стол, за которым сидит маленький полный человечек лет пятидесяти в чёрной кожаной куртке и с толстой золотой цепью на шее. При виде Сэма он вопросительно смотрит на него хитрыми чёрными глазками.

– How can I help you young man? You have a complaint? Was your coffee cold?

– The coffee’s swell, thanks. I came to discuss something. I was told you have an expertise in finding things.

– No-o-o, who told you that? I’m just an ordinary diner manager.

– Ok, let’s make this a diner conversation then. I’m looking for a certain item. It’s certainly not on your standard menu, also not a meal of the day, not even something you cook once a year for Christmas. It’s a festive meal with the rarest and most elaborate of ingredients, that you will cook once in a lifetime for the most special of occasions.

Сложив руки перед собой, Али молча глядит на Сэма. В чёрных глазках пляшут огоньки корысти и интереса. Наконец толстые пальцы с массивными кольцами размыкаются, и Али указывает Сэму на стул.

– Have a seat, my friend. Please!

Сэм усаживается напротив хозяина.

– Now tell me, what are you after? – деловым тоном спрашивает толстяк, доставая из ящика стола ручку. На столе перед ним куча купонов ресторана – кричащих размалёванных бумажек с надписью «Мармарис». Взяв одну из них и перевернув обратной стороной, Али готовится записывать.

В игре роль не нейтральных персонажей обычно сводится к тому, чтобы или помочь герою, или помешать. Но есть и более сложные фигуры, поступки которых зависят от того, как герой с ними взаимодействует. Сэм понимает, что хозяин закусочной как раз такая фигура – он может как помочь, так и обмануть.

– Let’s discuss conditions first, – предлагает Сэм.

– Conditions? Young man, my conditions are very flexible and transparent and very reasonable, I assure you. So, what are we looking for?

– First we settle on the terms. I know that you either take a fixed fee or a percentage. In this case you will take a fixed fee.

– What a tone? You’re not in position to set rules here, – Али разыгрывает оскорблённое достоинство.

– It’ll be a fixed fee or no deal, – спокойно объявляет Сэм.

– It’s a no deal then.

– Fine.

Сэм неспешно встаёт и направляется к двери. Он уже переступает через порог, когда сзади раздаётся крик.

– Ok! Ok, fine, it’s a fixed fee. Let’s talk now, my friend.

– One more thing, – Сэм возвращается к столу. – I heard that on a few occasions precious items you were locating have mysteriously vanished just when you were about to find them. This won’t happen now.

Али делает успокаивающий жест, мол, о таком можно совершенно не беспокоиться. При этом он старается сделать честное лицо, но у него плохо получается.

**********

Подземка выплёвывает Алексея у Риджентс-парка. Он нарочно приехал пораньше, чтобы было время прогуляться, а затем подняться на Примроуз-хилл – излюбленное место отдыха лондонцев и локацию таинственного убийства Сэра Эдмунда Годфри в 1678-м, которого неизвестные проткнули его собственным мечом. Это событие спровоцировало антикатолические восстания по всей Англии. Поднявшись на вершину холма, Алексей видит вдали панораму делового города. На заднем плане торчит кончик небоскрёба-огурца, где расположен его офис. День выдался солнечный, и поэтому как в Риджентс-парке, так и на Примроуз-хилл очень людно. Недалеко от себя Алексей замечает молодую мать с ребёнком, мальчиком лет пяти. Красивая женщина, отмечает Алексей. Скользнув по ней взглядом, он отводит глаза, но через секунду что-то заставляет его вновь пристально посмотреть на повёрнутое к нему в профиль лицо. В чертах глядящей вдаль женщины ему видится какое-то внутреннее напряжение, может быть, даже тревога, а также странная решимость. Это диссонирует с поведением ребёнка, которого она крепко держит за руку. Мальчик беспечно вертит головой по сторонам, топает ножкой, подпрыгивает, в общем, всячески изъявляет желание двигаться и открывать новое, как ему и положено. Алексею пора, и, оставив мать с ребёнком на холме, он спускается вниз. Его тянет выпить кофе на Риджентс-парк-роуд, но время уже поджимает, и он проходит мимо манящих кафе. Он без труда находит нужный дом. С удовлетворением Алексей убеждается, что местоположение оптимальное. Чистенькое, аккуратное здание бежевого кирпича с побелённым первым этажом находится в стороне от шумных улиц, а высаженные вдоль тротуара платаны дают отдых глазу. Алексей обращает внимание на несколько дорогих автомобилей, припаркованных неподалёку. Успешные соседи – это всегда хорошо.

Агент по недвижимости уже ждёт его внутри. Поставленным голосом женщина начинает бойко перечислять прелести потенциального капиталовложения Алексея. Ему нравится всё, что он видит и слышит. Недавно сделанный ремонт, дубовый паркет, две спальни и рабочий кабинет, кафель в ванной и газовое отопление. Неужели он так просто нашёл дом мечты? Маленький острый носик агента чует, что клиент приходит в нужную кондицию. Она усиливает напор и выкладывает последний козырь, чтобы добить Алексея: демонстрирует ему полностью обустроенный лофт. Её цель достигнута – Алексей сражён. Он бы с радостью подписал бумаги прямо здесь и сейчас, но оказывается, что так нельзя. На сегодня есть ещё желающие посмотреть дом.

– К сожалению, такие правила, – демонстрируя навыки показной улыбки и показного сочувствия, разводит руками агент.

Спускаясь с крыльца, Алексей вдруг замирает на полушаге. На тротуаре перед ним стоит молодая женщина с холма. Её сын стоит чуть в стороне. На этот раз он очень спокоен, а всё потому, что весь занят мороженым, которое тает на солнце и уже перепачкало ему все руки.

– Добрый день, – наконец приходит в себя Алексей.

– Привет, – спокойно отвечает женщина, окинув его быстрым взглядом. Кажется, она его не узнала.

Мать с ребёнком поднимаются к входной двери, из которой уже высовывается острый носик агента. С досадой Алексей слышит приветственное кудахтанье последней.

Через несколько минут, сидя за столиком в кафе за углом, Алексей звонит в агентство по недвижимости. Это часть официальной процедуры, покупатель должен сообщить о том, что он готов сделать продавцу предложение. На другом конце спрашивают, сколько он готов предложить. Секунду поколебавшись, не попытаться ли сбить цену, Алексей всё-таки называет всю сумму, запрашиваемую в объявлении. Так будет вернее, решает он. После звонка начинается время волнительного ожидания. Алексей откидывается на спинку стула, и мысль его уносится куда-то в будущее, туда, где всё переливается перламутром, где всё по-новому и всё так, как надо. Куда-то уплывают неудачная женитьба и развод, тают воспоминания о глупых ссорах и стыдных словах. Он на перепутье, но он найдёт дорогу. Всё, что надо, – это бросить якорь здесь, в доме за углом, и впредь всё уже будет по-другому. Алексей скользит взглядом по помещению кафе. Внезапно мурашки пробегают у него по спине. Он видит за барной стойкой нового человека, который о чём-то беседует с бариста, сварившим Алексею кофе. Это мужчина средних лет восточной наружности. У Алексея колотится сердце. Что с ним происходит? Ему кажется, что за барной стойкой стоит Али – несуществующий персонаж.

Резкая трель звонка возвращает его к реальности, и Алексей хватает телефон со стола. Вежливый голос в трубке поздравляет его с тем, что продавец принимает его предложение. Алексей мямлит слова благодарности. Когда он снова поднимает глаза, Али в кафе уже нет. Лишь одинокий бариста мечется между кассовым аппаратом и кофемашиной.

По пути домой Алексей покупает бутылку шампанского Piper-Heidsieck, чтобы отпраздновать. Минуту он размышляет, не купить ли Dom Perignon, но нет, это шампанское он купит, когда въедет. Уже почти дойдя до дома, он вспоминает о странном наваждении в кафе и в ларьке берёт ещё и бутылку водки.

**********

Ночь опустилась на город. Сэм сидит в салоне своей тойоты и размышляет о последних нескольких днях. Али бодро взялся за дело, и сначала всё шло как по маслу. Очень скоро спец по розыскам поведал Сэму удивительные детали, касающиеся артефакта. Оказывается, во время первых раскопок Урука в середине девятнадцатого века открывший этот древний город британский археолог Уильям Лофтус обнаружил некий предмет, которому дали инвентарный номер 729. В отличие от всех остальных находок того времени, не сохранилось никакого описания предмета 729, а сама находка вскоре пропала. Позже по пути в метрополию от какой-то болезни скончался и сам Лофтус. Тайна порождает слухи и измышления, и вскоре среди археологов, занимавшихся Месопотамией, распространилось убеждение, что предмет 729 представлял собой что-то необычайной ценности. Через какое-то время, впрочем, разговоры об этом сошли на нет, и почти на сто лет предмет 729 был предан забвению, пока в конце 1970-х им не заинтересовались в совсем неожиданных кругах. По слухам, предмет 729 стал объектом охоты крупнейших латиноамериканских наркокартелей. Всё это Али поведал Сэму через три дня после их первого разговора в кафе. Другой информации на тот момент не было, и как Сэм ни старался выудить что-то касательно теперешнего возможного местоположения артефакта, Али лишь разводил руками, отшучивался, делал таинственное лицо или пересказывал вновь и вновь то же самое – многие боты в игре впадали в режим повторения, если от них не отставать. А потом был телефонный звонок, во время которого Али испуганным голосом сообщил, что он выбывает из игры, что Сэм не понимает, во что ввязывается, и что лучше ему тоже забыть про поиски.

Сэм смотрит через покрытое каплями дождя стекло на унылое кирпичное четырёхэтажное здание. Он поднимает взгляд вверх, туда, где на грязный узкий переулок выходят окна квартиры Али. В окнах нет света, хозяин либо спит, либо его нет дома. Сэм вылезает из машины и идёт к пожарной лестнице. По пути он замечает какое-то движение возле мусорных контейнеров, наверное, крыса прошмыгнула. Подпрыгнув и ухватившись за нижнюю ступеньку пожарной лестницы, Сэм подтягивается и начинает карабкаться вверх. Добравшись до нужного окна, он пускает в ход стеклорез из своего инвентаря, и через несколько минут в стекле появляется идеально круглое отверстие, достаточное для того, чтобы просунуть в него руку. Ступив на пол гостиной, Сэм прислушивается, не раздастся ли в глубине квартиры какой-то звук. В руке он сжимает ещё один предмет из своего инвентаря – заряженный револьвер. Включив свет, он оглядывается по сторонам. Первое, что бросается в глаза, – страшный беспорядок, царящий в квартире. Всё перевёрнуто вверх дном, на полу груды белья, каких-то бумаг, разбитой посуды. Сэм обходит остальные комнаты и повсюду видит ту же картину. В спальне в стене – выпотрошенный сейф. Сэм заглядывает внутрь, но там пусто. Кто бы ни были те, кто устроил этот обыск, видимо, они хорошо поработали, и ему здесь ловить больше нечего – очередной тупик. Внезапно Сэм замечает среди вороха мятых газет кипу рассыпанных рекламных купонов ресторана «Мармарис». Повинуясь какому-то чувству, он поднимает купоны и перебирает их в руках. Есть! На одном из дешёвых типографских листков он видит написанный от руки адрес. Аккуратно сложив листок, Сэм прикрепляет его к инвентарю. Он решил этот маленький квест. Что дальше?

**********

Утром Алексей просыпается от пульсирующей боли в голове. Во рту сухо и привкус металла. Плохо понимая, где он и что он, Алексей таращится в потолок. Во сне он стоял на песке спиной к океану и смотрел на город, туда, где, вырастая из трущоб, поднимался к небу окутанный туманом ступенчатый Зиккурат. Было ли это картиной из игры или всего лишь похмельным видением? Алексей морщит лоб, мысли его путаются. Он слишком много выпил, слишком долго играл и слишком мало спал. С трудом он выбирается из кровати. Из окна на него смотрит хмурое лондонское утро. Алексей тяжело вздыхает и плетётся в общую ванную.

Через час, умытый и несколько посвежевший, Алексей жмёт руку Мартину в кафе на Пикадилли. Они договорились вместе позавтракать, у Мартина к нему какое-то предложение. На тарелках – яйца всмятку на тостах с авокадо, в стаканах – свежевыжатый апельсиновый сок. Мартин платит за двоих, но он не угощает. Алексей смотрит, как его коллега аккуратно заносит цифры в маленький блокнотик. Это что-то вроде учёта ссуд и займов. Это значит, что сегодняшний завтрак надо будет в один прекрасный день вернуть. Алексея это не смущает, одно время и он пытался всюду ходить с таким же блокнотиком, но постоянно забывал вносить туда записи и забросил это дело.

Мартин, заговорщически понизив голос, излагает Алексею свой план. Дело в том, что их проект в последнее время сильно буксовал. Многочисленные задержки не были чьей-то виной, но при желании и определённой подаче всё можно было списать на Дана, их менеджера. Близится время заполнения ежегодных анкет-опросников, в которых сотрудники оценивают деятельность своих коллег, как ниже-, так и вышестоящих. Мартин предлагает намекнуть, что Дан, возможно, перестал справляться со своими обязанностями. Именно намекнуть, тонко, но так, чтобы это не прошло незамеченным. Так как к Дану уже имеются определённые вопросы, это может стать недостающей каплей, которая переполнит чашу терпения старшего менеджмента. Алексей видит, как горят жадным огнём глаза Мартина. Мартин в компании уже три года, и если с проекта снимут Дана, то почти наверняка на должность тимлида выдвинут его.

– Ну а мне с этого какая выгода? – прямо спрашивает Алексей, отбивая пальцами дробь по столу.

– Самая очевидная, – радостно сообщает Мартин, облизывая толстые губы. – Ты автоматически становишься моим замом, ну и премиальные, которые я тебе выбью.

Мартин смотрит на него почти с вожделением, и Алексею становится неприятно. Что ты за фрукт такой, думает он. Ему снова дурно, и этот жующий интриган напротив вызывает у него раздражение, но в то же время Алексей понимает, что Мартин опасен. Затея кажется Алексею пошлой и обречённой на провал, но он видит для себя резон, чтобы попробовать. Какое-то мгновение оба диаметрально противоположных ответа готовы сорваться с его языка с одинаковой долей вероятности. Как бывает, когда человек не бросает монетку, но, по сути, отдаётся на волю случая, Алексей рассеянно смотрит в окно, выжидая какого-то внешнего импульса, который подтолкнул бы его. За окном какая-то парочка заглядывает в кафе через витрину, придирчивыми взглядами оценивая, насколько романтично заведение, ведь у них высокие стандарты, и фото в инсте должны смотреться хорошо. Глядя на них, Алексей начинает думать о чём-то своём, как вдруг позади слышится звон разбитой посуды. Вот он, нужный импульс! Поглядев мельком туда, где растяпа-официант размазал по полу чей-то тыквенный суп, Алексей поворачивается к Мартину. Решение принято, но Алексею не нравится выражение торжества и одновременно снисходительности на лице коллеги. Глаза Мартина будто говорят: «Я тебя, брат, как облупленного, насквозь вижу. Ты у меня в кармане, так что не тяни». Злое чувство вскипает в Алексее.

– Ты знаешь, мне как-то странно от тебя подобное слышать, – говорит он задумчиво. – Дан всегда к тебе нормально, а ты… такое, – качает он головой.

Мартин недоверчиво смотрит на Алексея.

– Когда ты погорел со сроками, разве не Дан за тебя доделал доклад? – продолжает Алексей. – А был бы выговор, мы бы сейчас с тобой тут даже не сидели.

– Для себя же и доделал, – вставляет Мартин, – для него бы первого и аукнулось.

– И ко мне он ровно. Не боишься, что я сейчас пойду к нему и обо всём расскажу?

Мартин растерян. Алексей с внутренним злорадством смотрит, как в глазах навыкате бегает мысль. Но постепенно она обретает конкретную форму. Откинувшись на спинку, Мартин, как будто что-то вспомнив, спрашивает:

– Постой, а не ты ли пятого числа прошлого месяца опубликовал непроверенные результаты? А если бы всплыло?

Алексею этот поворот в разговоре неприятен. Месяц назад он ненароком напортачил в документах, но вроде бы вывернулся, подправив кое-что где следует. Правда, пришлось подтасовать данные и рассказать обо всём Мартину.

– Сам знаешь, что там совсем другая история, – сухо говорит Алексей.

Толстые губы Мартина растягиваются в улыбке. Из открытой двери кафе тянет сквозняком.

**********

Дом по адресу на буклетике находится в обеспеченном районе Лос-Анджелеса. Зажиточный пригород с преимущественно белым населением. Upper-middle class. Тойота Сэма припаркована у обочины. Он стоит у машины и курит. Мимо с криками проносятся дети на велосипедах. Ещё через мгновение проезжает чёрный внедорожник. Бесшумно проплыв метров пятьдесят вниз по улице, он заворачивает во двор одного из аккуратных двухэтажных домов. Сэм видит, как из машины выбирается женщина средних лет в обтягивающих джинсах. Она достаёт из багажника пакеты с покупками и исчезает внутри особняка. Докурив, Сэм пересекает палисадник перед ближайшим домом и оказывается у двери с номером 27. Смешно – Алексей тоже живёт в доме номер 27. Сэм жмёт на кнопку звонка. Через минуту внутри слышатся шаги.

– Who’s there?

– Hi, I’m Sam. I’m looking for my friend Turk. Can we talk? I won’t take much of your time.

– I don’t know anyone who goes by that name, sorry.

– I found your address in my friend’s apartment, buddy. Now he disappeared. We can have a chat or I can go to the police, your choice.

С минуту изнутри не раздаётся ни звука. Затем Сэм слышит лязганье открывающегося замка.

– I’m Alex, come in, – бросает ему долговязый парень в бордовом засаленном халате. Посторонясь в дверях, он пропускает Сэма.

Они проходят в гостиную, и хозяин указывает рукой на диван. Сам он усаживается в кресло напротив, скрестив тощие ноги в полинялых тапках. Сэм быстро окидывает глазами интерьер и с удивлением замечает в углу огромный изогнутый монитор, кучу игровых джойстиков и геймерский компьютер кричащей салатово-чёрной расцветки. Такой же, как у Алексея.

– So, I take it you know Ali, – Сэм с интересом смотрит на хозяина.

– Yeah, he was here five days ago, needed a tracker installed on his vehicle.

– A tracker? That’s lucky! Do you have access to his tracking data? Since he went missing, I’d like to have a look.

– I don’t have access to clients’ data, I’m afraid.

– Really? – Сэм откидывается на спинке дивана. – That’s a shame, I was counting on you. Think again.

Сэм смотрит, как нервно бегают глаза его визави, как быстро покачивается в воздухе худая нога.

– I’ll see what I can do, – Алекс поднимается и исчезает в другой комнате.

Через минуту он возвращается и протягивает Сэму планшет. На экране карта, на которой пунктирной линией проложен маршрут. Отдав планшет Сэму, Алекс проворно оказывается в игровом кресле перед изогнутым монитором.

– Are black dots the locations where he stopped? – спрашивает Сэм.

– Yeah, that’s where he stayed for longer than five minutes, – кричит из угла Алекс, надевая очки виртуальной реальности.

– Shit, – говорит Сэм, разглядывая последнюю остановку на маршруте. Алекс его уже не слышит. В игровом углу начинают вспыхивать и гаснуть красные, синие и зелёные огни. Покидая дом, Сэм слышит сумасшедшую дробь, которую на кнопках джойстика выбивают тонкие пальцы геймера.

**********

Алексей не верит своим ушам. Дом в Кэмдене ускользает у него из рук. Всё идёт к тому, что престижной недвижимостью завладеет другой покупатель, предложивший более крупную сумму. Какое-то время Алексей внутренне негодует на извращённую английскую манеру вести дела. Он был первым, и его предложение приняли, а теперь продавец на попятную? Проклятые торгаши, мрачно заключает Алексей. Все как один. Да и покупатели хороши – развратили рынок предложениями выше стоимости. Идиоты. Алексей вздыхает и думает о женщине с ребёнком. Вовсе не факт, что именно она подставила ему ножку, дом могли смотреть десятки людей, но отчего-то мысли его возвращаются к ней. Он вспоминает решимость во взгляде женщины. Неплохо бы посоветоваться с Даном, тот мастер по таким вопросам. Алексей вытягивает шею в проход, чтобы увидеть сквозь стеклянную перегородку, в своём ли офисе начальник. Да, за столом, и вроде бы один. Алексей поднимается и идёт мимо рабочих мест, за которыми среди бумаг, клавиатур и наспех съедаемых ланчей его коллеги делают всё возможное, чтобы крупный банк в Бельгии ещё больше прибавил в прибыли.

– Ты свободен? Есть минутка? – Алексей просовывает голову в дверь.

Дан машет ему рукой:

– Заходи. Как дела?

После коротких формальностей Алексей переходит к главному и обрисовывает Дану свою проблему. Тимлид внимательно слушает, скрестив пальцы на столе.

– Я так понимаю, перебить её цену возможности нет? – спрашивает Дан, после того как Алексей замолкает.

– Нет, – честно признаётся Алексей, – я и так на пределе.

– Что ж, тогда неплохо бы тебе с ней встретиться и поговорить, – предлагает тимлид.

– О чём поговорить? – не понимает Алексей. – Да и как я с ней встречусь? Адрес, телефон, кто мне их даст?

– Что за агентство продаёт дом?

Алексей называет фирму, небезызвестное лондонское агентство по недвижимости, и смотрит, как Дан записывает название.

– Есть методы, найдём, – говорит начальник со спокойной уверенностью. – А поговорить вот о чём. Ты заранее придумай несколько историй, чтобы объяснить, зачем тебе позарез нужно купить именно этот дом. Одну – совсем слёзную, вторую – менее сентиментальную, третью – что-нибудь более практического содержания. Но чтоб каждая была убедительная. Встретишься, присмотришься, что она за типаж, и тогда уже решишь, с какой стороны лучше зайти. Сразу на жалость не дави, можешь всё испортить.

Алексей выходит от шефа в восхищении. Вот так Дан. Он представляет на его месте Мартина и понимает, что тот не тянет. Да, Мартин оборотист, но класса ему не хватает.

Перед глазами Алексея снова плывут картины счастливой жизни после покупки дома. Он с трудом заставляет себя сосредоточиться на отчётах и, закончив ровно в пять, отправляется домой, по пути сочиняя небылицы о покойных дядюшках и тётушках, которых в природе не существовало, но которые в его рассказах должны были железно привязать его к тенистому переулку в Кэмдене.

Вечером Алексей сидит в кресле и смотрит в окно своей тесной комнатушки. За окном видна стена дома напротив – красный кирпич, который местами от времени начинает крошиться. Но Алексей не видит стены. Он ждёт звонка от Дана, и вечерние сумерки начинают придавать его мыслям необыкновенную лёгкость. Порхая, образы накладываются один на другой, непринуждённо сменяясь, как в калейдоскопе. Почему-то Алексей вспоминает свою бывшую жену. Сначала он видит её с горящими глазами и свежим лицом, как перед их свадьбой, затем раздражённой и с неисчезающей складкой на лбу, как перед их разрывом. Как быстро пробежали эти дни. Листва облетела, и настала осень. Алексей видит свою юность, себя и своих друзей во дворе среди бетонных девятиэтажек. Вспоминает шутку, которую кто-то сказал солнечным днём, и мягкая улыбка появляется на лице, но через секунду он вспоминает, что некоторых друзей уже нет в живых, и улыбка исчезает. Потом ему кажется, что он уже ни о чём не думает, а только сидит и смотрит в никуда. Лишь тень, вдруг накрывшая комнату, вызывает его беспокойство. Движимый каким-то смутным предчувствием, он подходит к окну и застывает в ужасе. За окном, скрывая горизонт и заслоняя небо, ввысь из дымящихся развалин района поднимается ступенчатый Зиккурат.

Раздаётся звонок телефона, и Алексей открывает глаза. Слава тебе, Господи, он просто задремал! Слегка одуревший, он хватает трубку и слышит в ней голос Дана. Нашёл.

**********

День перевалил за полдень. Сэм идёт по посыпанной гравием дорожке к огромной стеклянной оранжерее, окружённой раскидистыми пихтами. Он в Лос-Анджелесском ботаническом саду. Сэм ищет менеджера, ему сказали, что тот должен быть в «Тропическом доме». Сэм открывает дверь и попадает в небольшой предбанник, разделяющий улицу и оранжерею. Закрыв наружную дверь, он раздвигает широкие силиконовые ленты, преграждающие экваториальным насекомым путь на волю, и попадает в оранжерею. Он моментально чувствует сумасшедшую влажность и повышенную температуру воздуха. В оранжерее почти пусто, и Сэм с интересом обходит всю территорию. Иногда, чтобы пройти, ему приходится руками раздвигать мясистые тяжёлые листья, нависающие над проходом. Менеджера нигде не видно, но он замечает работницу, поливающую исполинского размера кактус Trichocereus pachanoi. Сэм решает попытать счастья. Когда он подходит ближе, женщина оборачивается. Ей где-то за пятьдесят, судя по цвету кожи и чертам лица она мексиканка.

– Buenos dias, senora, – здоровается Сэм.

– Buenos dias, – отвечает она с приветливой улыбкой.

– ¿Me puede ayudar? I am looking for a friend, it appears he was here a couple of days ago. Here’s the photo, – он показывает ей фотографию Али. – Do you recognize him?

Женщина внимательно изучает фотокарточку. К удивлению Сэма, она кивает:

– Yes, I remember him. He was here several days ago, he looked very nervous. Is he your friend you said?

– Sort of. You see, he went missing and I’m trying to get any information that would help identify his whereabouts.

– I think he was looking for something, – сказала женщина, немного подумав. – You know, he had this face, searching face.

– Did you speak to him? – спросил с надеждой Сэм.

– No, no hablamos, – взмахнула рукой женщина, как будто он сказал глупость. – But I see too many faces like that every day. People with hunger in the eyes, restless, no piece. Todo lo que encuentran es tristeza.

Вздохнув, работница снова принимается за поливку. Затем руками в садовых перчатках она очищает землю вокруг мощного ствола суккулента от осыпавшихся листьев и веток соседних растений. Постояв немного рядом, Сэм направляется к выходу. Интересный персонаж, думает он про мексиканку. Жаль, ничего другого из неё не выудишь. Но слова женщины что-то затронули в нём. Он снова силится вспомнить, почему он ищет артефакт, но первопричина его действий всё так же ускользает от него. Всё, что он знает, это то, что он должен искать.

**********

Женщина предложила ему встретиться на детской площадке. Алексей предпочёл бы более спокойное место, например кафе, но спорить не стал.

Площадка кишит ребятнёй, дети с визгом и криками носятся друг за дружкой, карабкаются по лазалкам. На скамейке на противоположной стороне площадки Алексей замечает свою конкурентку. Он неспешно направляется к ней, по пути в который раз обдумывая, как вести разговор.

– Добрый вечер, – здоровается он как можно вежливее.

– Здравствуйте, – женщина поднимает на него умные карие глаза. Алексей почти физически ощущает на себе её изучающий взгляд. Она кажется ему совсем другой, нежели он запомнил по встрече в Кэмдене. От неожиданности он несколько тушуется:

– Я Алексей, это я звонил вам позавчера.

– Я догадалась, меня зовут Мари.

– Спасибо, что согласились встретиться.

– Вы сказали, что это очень важно, – просто отвечает она.

Мари смотрит на площадку, где играет её сын, и Алексею неловко начинать о главном. Он начинает искать глазами мальчика и наконец находит его на одной из лазалок. Он забрался на самый верх, неудивительно, что мать внимательно за ним наблюдает.

– Сколько лет вашему сыну? – заходит Алексей с этой стороны.

– Пять лет.

– Какой активный!

Мальчик тем временем слез с лазалок и вместе с двумя другими детьми несётся к верёвочной сетке, подвешенной над левым краем игрового поля. Через мгновение все трое уже взбираются вверх.

– Да, – с едва заметной улыбкой соглашается она.

Снова повисает тишина. Алексей искоса смотрит на профиль Мари. Какие изящные черты, думает он. Она чувствует его взгляд и убирает за ухо прядь чёрных вьющихся волос.

– Мне тоже было пять лет, когда я впервые приехал в эту страну, – переходит Алексей к заученному тексту. – Мой дядя жил в Лондоне, и я гостил у него летом. Для меня эти поездки были чем-то необыкновенным. Хоть это и был всего лишь месяц-другой в год, но в результате сегодня одни из моих самых тёплых детских воспоминаний связаны как раз с этим городом.

– Бывает, что ранние впечатления определяют всю нашу жизнь, – задумчиво говорит Мари.

Она всё ещё не смотрит на Алексея, и он подозревает, что сказанное относится не к его персоне.

– Именно поэтому я и хотел встретиться и поговорить, – продолжает он.

Внезапно Мари поворачивается к нему.

– Где же жил ваш дядя? – спрашивает она с любопытством. – Уж не в Кэмдене ли?

Алексей видит её насмешливый взгляд, который она не пытается скрыть. Ему становится досадно, и он чувствует неловкость за глупые басни, что сочинил ради этой встречи. Лицо его начинает заливать краска. Какой к чёрту дядя, что за идиотизм, выдумать такую нелепость!

– Послушайте, – склоняется он к ней, – мне позарез нужно купить этот дом, понимаете? Я бы перебил вашу цену, но у меня просто нет таких денег. Не спрашивайте, почему именно этот дом, я не смогу вам этого объяснить. Но для меня это очень важно!

Женщина молчит, пристально глядя на него. Испуг, мелькнувший на её лице в начале тирады Алексея, сменился интересом.

– Я понимаю, что нелепо просить о таком, – лихорадочно продолжает Алексей, – тем более совершенно незнакомого человека. Но я прошу вас поверить мне! Я начинаю новую жизнь.

Голос дрогнул в конце. Он и сам не понимает, зачем ляпнул последнюю фразу. Эх, куда понесло! Надо о реальных вещах говорить, а не нагнетать драматизм.

– Вы, конечно, думаете: если я уступлю ему дом, где я найду такой другой? – уже другим, деловым тоном спрашивает он. – Я помогу вам. Мой агент продолжит поиски, но уже для вас, также я готов покрывать ваши расходы, связанные с поисками, такие как транспорт, возможно, частично ренту, до тех пор, пока не будет найден вариант, который вас устроит. Мы можем обсудить условия.

Алексей замолкает. В густеющих сумерках перед ним белеет лицо Мари. На губах женщины играет улыбка. Через секунду Алексей уже и сам смеётся тихим смехом. Когда смех проходит, проходит и его волнение. Ему хорошо и покойно. Он наблюдает, как Мари заправляет рубашку сыну, который с покрасневшим лицом и горящими глазами стоит у скамейки и с опаской поглядывает на Алексея. Мари встаёт, держа мальчика за руку.

– Нам пора, – говорит она.

– Позвольте мне вас проводить немного, – слышит Алексей свой голос.

– Хорошо.

Они медленно идут по аллее парка, обрамлённой старыми вязами.

– Сколько вам было на самом деле, когда вы приехали в Англию? – спрашивает Мари.

– Двадцать, – отвечает он.

– А сколько вам сейчас?

– Тридцать.

– Как и мне, – улыбается она.

– Вы выглядите моложе, – он говорит правду, но понимает, что она звучит как неуклюжая лесть. – Если бы не ваш взгляд, – добавляет он.

– А что с моим взглядом? – спрашивает она тихо.

– Он, он… – Алексей подыскивает нужное слово, – не беспечен. Как будто у вас на сердце груз.

Мари молчит, взвешивая его слова. Он начинает опасаться, что сказал лишнее.

– Чем вы занимаетесь? – спрашивает он, чтобы поменять тему. К его изумлению, Мари вздрагивает. Он силится прочитать всё, что написано в её глазах, устремлённых на него в это мгновение. Это и смущение, и вызов, и что-то ещё, чего он не может схватить.

– Не важно, – отрезает она и крепче сжимает руку сына.

Алексей с удивлением косится на девушку, и они вновь идут в молчании. Навстречу им уже выливаются ночные огни улиц с их фонарями и сияющими витринами.

– Дальше мы на метро, – Мари кивает в сторону входа на станцию, – спасибо, что проводили. До свидания.

– До свидания, – Алексей видит, как в темноте блестят её глаза.

Он хочет сказать что-то ещё, но Мари с сыном уже спускаются по эскалатору. Он провожает взглядом их силуэты.

**********

Тойота несётся по шоссе на север, прочь из города. Жилые районы остаются позади. По петляющим дорогам Сэм углубляется в поросшие лесом горы Национального заповедника Анджелес. Он приближается к последней точке на карте – здесь обрывается маршрут, которым следовал Турок. Может быть, сразу следовало ехать сюда и не тратить время на ботанический сад, но Сэм слишком хорошо знал, что он может найти среди безлюдных скал и сосен. Наверное, ему хотелось отсрочить этот момент на как можно дольше. Тойота замедляет скорость, он уже почти на месте. Сэм съезжает с асфальтированной дороги. Вглубь зарослей ведёт земляная тропа. Он медленно едет по ней, иногда задевая днищем острые выступы горной породы. Впереди, среди приземистых пихт, Сэм различает машину Турка. Остановившись, он глушит мотор и достаёт из бардачка револьвер. С оружием в руке он пешком проходит оставшуюся часть пути и оказывается на просторной поляне. С восточной стороны поляна переходит в крутой каменистый горный склон. Чуть выше по склону дорогу взгляду преграждает стена леса, поднимающегося к самой вершине. Сэм осматривает автомобиль. Никаких следов насилия, двери заперты. Он поднимает голову и смотрит на негостеприимный частокол бурых стволов. Он чувствует, что что-то скрыто там, в тёмной чаще. Сэм хочет сделать шаг вперёд, как вдруг внезапно различает вверху какое-то движение и застывает как вкопанный. Из леса появляется босой человек в свободном белом одеянии. Золотой орнамент на ткани его туники горит огнём на закатном солнце. Полыхает закатным пламенем и золотая маска, скрывающая лицо. Инкрустированные неподвижные глаза вселяют ужас. Даже с поляны, где находится Сэм, видно, что человек этот огромен. Его рост два с половиной метра, не меньше. Не бывает таких людей, думает Сэм, и волосы шевелятся у него на голове. Он делает движение назад, но тут затылок его пронзает острая боль, яркая вспышка ослепляет его, а затем повсюду разливается темнота.

Прошла вечность. Сэм стоит на площади Урука. Он один из десятков тысяч, собравшихся перед Великим Зиккуратом. Монотонное пение разлетается над толпой: жители города возносят молитвы богу неба Ану и его дочери – покровительнице Урука богине Иштар. Жрецы, одетые в чёрное, стоят по краям площадки на вершине Зиккурата, сложив руки на груди и склонив головы. Кровь десятков баранов уже стекает с алтарей, дым курений возносится к небесам. Всё готово. Теперь очередь за Явлением. Страх, восторг и поклонение сплелись воедино в сердцах. Раздаётся гром барабанов. Под стоны толпы на вершине Зиккурата появляется она – главная жрица Иштар, облачённая в белые одежды, с золотой диадемой в волосах. Она мажет кровью жертвенного барана лоб и становится у алтаря, подняв правую руку над головой открытой ладонью к небу, а левую держа на уровне живота ладонью к земле. Сэм понимает, что лицо жрицы – это лицо мексиканки из оранжереи. Он должен был знать. Стоны стихают, и трепет пробегает по лицам. Солнце над Зиккуратом меркнет, ибо его заслоняют две гигантские фигуры в бело-золотых одеждах. На их лицах золотые маски, их инкрустированные глаза вселяют ужас. Плач и рыдания начинают наполнять воздух. Сэм видит, как великаны выносят и ставят перед главным алтарём Зиккурата сияющий медным пламенем Ковчег, как нечеловеческие руки отпирают замки, как раскрываются двойные створки. Он чувствует, как густеет воздух вокруг, слышит, как вопит жрица Иштар на вершине Зиккурата, видит, как людей вокруг рвёт и как многие падают в обморок. После того как Ковчег открыли в прошлый раз, народ Урука впервые посадил пшеницу и воздвиг первые каменные храмы. Сэм знает, что и после второго открытия что-то удивительное случится на том пути, которым идёт человек. Неописуемый восторг охватывает его, и Сэм теряет сознание.

Сквозь мрак он слышит женский голос. Слова языка ему незнакомы, но вскоре он начинает понимать их смысл. Кто-то скрипучим голосом зачитывает ему отрывок из Эпоса о Гильгамеше:

Куда ты стремишься?
Жизни, что ищешь, не найдёшь ты!
Боги, когда создавали человека, –
Смерть они определили человеку,
Жизнь в своих руках удержали.
Ты же, Гильгамеш, насыщай желудок,
Днём и ночью да будешь ты весел,
Праздник справляй ежедневно,
Днём и ночью играй и пляши ты!
Светлы да будут твои одежды,
Волосы чисты, водой омывайся,
Гляди, как дитя твою руку держит,
Своими объятьями радуй подругу –
Только в этом дело человека!

Открыв глаза, Сэм в первые несколько мгновений не может понять, где он находится. Потом он осознаёт, что уже был здесь раньше. Он снова в оранжерее, лежит, распластавшись на спине, а голова его покоится на мягком дёрне. Вокруг никого, но отзвуки голоса всё ещё звучат в сознании. Сэм не двигается. Тропические заросли смыкаются у него над головой, но среди листьев остаются просветы, сквозь которые ему видно голубое небо. Он наблюдает, как в одном из таких просветов в воздухе появляется стрекоза. Она зависает неподвижно на несколько секунд, и он любуется переливом радужных крыльев. Затем, словно по команде, со всех сторон в воздух взмывают уже десятки стрекоз, и небо над головой Сэма превращается в сияющий ковёр, по которому, как электричество, пробегают злые весёлые искры.

**********

Алексей звонил Мари пять раз, но каждый раз срабатывал автоответчик. Четыре раза он не оставил никакого сообщения, а на пятый спросил, всё ли у неё в порядке, сказал, что им надо поговорить, и попросил перезвонить ему, когда она это услышит. Это про дом, добавил он в конце.

Был воскресный солнечный день, и Алексей решил прогуляться по набережной Темзы, чтобы развеяться. На подступах к реке, проходя мимо здания парламента, он видит огромную очередь, выстроившуюся перед красной телефонной будкой. Телефон не работает, но эти люди и не собираются звонить. Это туристы. Каждый из них терпеливо ждёт, чтобы сфотографироваться с красной лондонской будкой на фоне часов Биг-Бен. В инстаграме полно таких фотографий. У Алексея тоже такая есть. Улица, выходящая на Вестминстерский мост, настолько запружена народом, что путь в сто метров занимает у него десять минут. На набережной, облокотившись о гранитный парапет, Алексей смотрит на коричневую илистую воду. Это единственный цвет Темзы в любую погоду и любое время года. На другой стороне реки медленно крутится гигантское колесо обозрения. Две девочки-азиатки рядом с Алексеем пытаются сфотографироваться на фоне этого символа города. Видя, что он им мешает, Алексей отходит в сторону, и одна из девочек становится на его место. Она поворачивает тело вполоборота и выставляет вперёд одну ногу, поставив её на носочек и слегка согнув в колене. Поза и вправду получается очень фотогеничная и женственная. Алексей думает о том, как сейчас все поднаторели в фотогеничных позах. Ему больше нравятся неожиданные снимки, на которых никто ещё не успел принять выигрышную позу, а кто-то и вовсе стоит с глупым лицом, не поняв, что его снимают. Такие фотографии передают момент.

Двигаясь по променаду на восток, Алексей один за другим минует многочисленные мосты Лондона. Сменяются виды: остаются позади и колесо обозрения, и бетонное убожество фасада Национального театра. По мосту Тысячелетия Алексей переходит на южную сторону реки, прямо навстречу торчащей кирпичной башне галереи современного искусства Тейт. Он совершает этот манёвр, чтобы не оказаться поблизости от Сити. В последнюю неделю район, где он работает, не вызывает у него привычных чувств. Вместо ракеты, готовой к старту ввысь по сияющим магистралям, Алексей стал чувствовать себя среди небоскрёбов будто на дне колодца.

Через два дня после встречи с Мари Алексею утром позвонили из агентства и сказали, что другой покупатель передумал, и его предложение принято и подтверждено письменно. Сперва Алексей обрадовался, но после обеда стал серьёзен и задумчив, а придя домой вечером, набрал Мари. Что было у него на уме, он и сам не знал. Алексей только понимал, что не могло всё то, что он сказал тогда, убедить кого бы то ни было отказаться от такого серьёзного намерения, как покупка дома. Ещё он вспоминал лицо Мари и её глаза, в которых была какая-то тайна, которая требовала разгадки. Он не нашёл ответа при первой встрече, и тайна влекла его к этой женщине. Всю неделю он был рассеян и молчалив. Дойдя до Тауэр-бридж, Алексей переходит обратно на северный берег реки. Он минует крепость Тауэр, где когда-то морили в застенках узников, а сегодня хранятся королевские драгоценности. Он смотрит, как над одной из башен кружат чёрные вороны. Мысль приходит ему в голову, он спешно пересекает примыкающий к комплексу сквер и ныряет в метро. Покачивающийся вагон несёт Алексея на запад. Через пятнадцать минут он достигает нужной станции и, пройдя пешком ещё метров двести, оказывается у той самой детской площадки. Он жадно вглядывается в лица детей и их родителей, надеясь увидеть Мари с сыном. Но, к сожалению, лица вокруг сплошь чужие и незнакомые. Разочарованный, Алексей огибает площадку. Внезапно в конце одной из примыкающих улиц он замечает удаляющихся женщину и ребёнка. Расстояние слишком большое, чтобы сказать наверняка, но Алексею кажется, что это Мари, и он бросается им вслед. Две фигурки сворачивают за угол, и он теряет их из виду. Встревоженный, что упустит их, Алексей прибавляет ходу. Оказавшись на широком людном бульваре, он уже не может найти взглядом Мари с сыном. Он было разочарованно замирает посреди оживлённой улицы, когда внезапная догадка осеняет его. Ну да, конечно, какой же он дурак! Ведь в тот раз он сам провожал Мари до станции метро. И сейчас он в двух шагах от другой станции той же ветки! Через несколько минут Алексей уже несётся вниз по эскалатору, расталкивая других пассажиров подземки и рассыпая позади себя многочисленные «сорри». Есть! В конце коридора он снова видит Мари с сыном, которые спешат на поезд. Он несётся вслед за ними как угорелый, выскакивает на платформу и видит закрывающиеся двери вагона. Состав трогается и через несколько мгновений исчезает в норе туннеля. Тяжело дыша, Алексей смотрит ему вслед. Прибывшие пассажиры обходят его, направляясь к выходу, но он не трогается с места. Вскоре он остаётся на платформе один. Пожалуй, если бы кто-то оказался сейчас рядом, то удивился бы, отчего одинокий пассажир так внимательно разглядывает один из электронных рекламных транспарантов на стене позади путей. На билборде реклама документального фильма Netflix о насекомых. На жидкокристаллическом экране кадры с парящими стрекозами крупным планом. Их радужные крылья дрожат, и по ним, как электричество, пробегают злые весёлые искры.